Ребенок приходит для того, чтобы ты смог изменить свою жизнь"
Марина Юрьевна, как опознать выгорание? В какие чувства и эмоции оно облачено?
Выгорание ощущается как депрессия, бесконечная усталость, аффективное поведение — ты не в силах справиться со своими эмоциями, не способен принять своего ребенка. Вообще, любое неприятие других людей связано с отвержением какой-то части себя.
Что приводит к этому состоянию?
Мы выгораем, когда тратим силы на контроль, не держим границы, не проявляем истинные чувства, не живем так, как хотим и действуем из позиции «я должен». Бывает, ребенок никак не соотносится с целями нашего текущего жизненного этапа и нам кажется, что он разрушает нашу жизнь. Мы не отвечаем за свои поступки и эмоциональное состояние, перекладывая это на ребенка — вот здесь и наступает упадок. Мы выгораем, когда мы не взрослые.
Что делать в этом случае?
Не дожидаться края, разбираться сначала с собой, а потом уже с ребенком. Если состояние острое — обязательно обратиться к специалисту за помощью. Но самое главное — источник всего, что происходит, искать в себе.
Как не спутать кризис с эмоциональным выгоранием?
Любой кризис — это время изменений, путь через хаос или смерть к новой жизни. Это большой бонус. В кризисе, как и в любом хаосе, очень много сил. Это та зона, в которой ты меняешься, развиваешься и отказываешься от старых стереотипов.
Может ли быть кризис в отношениях матери и ребенка?
Конечно, но в большей степени это связано с состоянием матери. Потому что часто ребенок может отражать то, что происходит с ней. Он может проговаривать то, в чем она не может себе признаться, или показывать ей то, что она хочет скрыть от остальных. Например, у матери, которая сильно подавляет гнев, может быть очень агрессивный ребенок, просто потому, что она не позволяет себе проявить злость. На занятиях в Школе приемных родителей мы работаем с такими понятиями как «персона» и «тень». Приемный ребенок во многом выступает тем самым учителем, который приходит в твою жизнь и говорит «давай меняться». Он показывает все неприятные стороны твоей личности — все твои «тени», а они таят возможности, которыми ты не пользуешься и несут в себе ту жизнь, от которой ты отказываешься. Ребенок приходит, чтобы ты смог изменить свою жизнь. Если ты берешь этот ресурс, воплощенный в ребенке, меняешься, не сопротивляешься — ты становишься с собой.
Как понять, что процесс изменений внутри тебя запустился?
Ты больше не реагируешь на оценку других, не раздражаешься. Ты понимаешь, что за агрессией могут быть боль, отчаяние, обида. Вы говорили о том, что неприятие — один из факторов, который провоцирует эмоциональное выгорание. Но возможно ли абсолютное принятие? Я думаю, никто из нас пока не дошел до позиции Христа или Будды. Но в целом, эта история о принятии людей с любым образом мыслей и чувств. Но сначала важно разобраться с собой: а готов ли я принимать себя в неудаче? Могу ли я жить, не сравнивая себя с другими и не реагируя на их оценку? Если да, то и ребенка я смогу принять любым, просто проживающим свою жизнь. Воспринимая ребенка как человека, который просто живет и дышит рядом, мы строим с ним по-настоящему близкие отношения. Контроль домашних заданий и почищенных вовремя зубов — это функциональное отношение к ребенку, которое гораздо менее значимо, чем теплый человеческий контакт.
На какие ключевые вопросы надо себе ответить прежде, чем вставать на путь приемного родителя?
Готовы ли мы быть рядом с ребенком, несмотря на все его взлеты и падения? Если нет — наверное, не стоит. Скорее всего судьба этого маленького человека, который был очень травмирован, будет складываться сложно. Следующий вопрос: готовы ли мы любить ребенка, не ожидая отдачи? Обычно родители надеются на эмоциональный ответ, но очень долгое время не получают его. Важно понимать, что травмированному ребенку «не из чего» дать этот ответ — пока его собственный бездонный колодец не наполнится водой, из него невозможно напиться.
Сколько лет на это уйдет?
Может часть жизни — не знает никто. А может так случиться, что родитель никогда не услышит эмоционального отклика? Да. И тогда мы живем с ребенком, у которого есть свои особенности и который не способен формировать отношения. Это своего рода эмоциональный аутизм. Но ведь родители любят своих детей аутистов и, более того, они получают совершенно уникальный опыт бескорыстной однонаправленной любви.
Разве любовь — это не взаимообмен энергией?
Этот взаимообмен энергией должен быть у человека с самим собой. И ресурсы мы черпаем внутри себя — в отношениях с миром, природой, людьми. Не во вне — внутри. Всем приемным родителям я рекомендую почитать книгу итальянского психотерапевта Роберта Ассаджиоли «Психосинтез». В книге как раз рассказывается о том, что погружаясь в бессознательное и осознавая его, мы растем в своем сознании. Каждая ситуация, связанная с кризисным состоянием, сначала заставляет нас опускаться вниз, «спускаться в ад», а потом подниматься вверх, то есть расти. Так мы формируем и расширяем ядро своей личности. И чем мы «больше» сами, тем выше наша способность понять и принять другого человека, чья личность пока меньше. Именно через проживания травматичного опыта мы становимся сильнее, и благодаря ему можем понять ребенка. С этой точки зрения опыт сиротства — это огромный ресурс. Задача взрослого — помочь ребенку это осознать.
А если у человека не было больших трагедий, как ему понять своего ребенка, пережившего так много?
Для ребенка нет больших или маленьких трагедий. Мама, которую ты боишься потерять, потому что она легла в больницу, смерть щенка от чумки, любимая кукла, выброшенная на помойку, — это все детские трагедии. Мы либо видим это как родители, либо игнорируем и тогда вопрос, зачем такому взрослому ребенок? А бывали у вас состояния, близкие к выгоранию? Была усталость. Были страх и боль за детей. Но было и понимание, что все эти сложности — отражение того ужаса, с которым мои дети столкнулись до нашей встречи. И чем тяжелее ребенок в адаптации, тем больше мы должны задумывать о том, что привело к такому поведению, с чем ему приходилось справляться, чтобы он стал так себя вести. И тогда рождается сострадание и сопереживание. Мы начинаем видеть не монстра, а маленького, испуганного, потерянного человека.
Где же тогда граница между вседозволенностью и принятием? Как найти баланс?
Принятие не означает отсутствие структуры и границ. Я не принимаю твое поведение, но переживаю и люблю тебя. Поведение можно не принимать, но нельзя отвергать ребенка всецело. Разве поступки человека — не есть его суть? Выражение личности в действии? Поведение — ничто. Все внутри. Надо обращаться к тому, что внутри человека и провоцирует его на такое поведение. Бывает, даже любовь человек выражает через злость. Бывают ли ситуации, при которых наилучший вариант — расставание с ребенком? Да, если ты понимаешь, что ничего не можешь сделать, честнее будет прийти и сказать — я не могу. И тогда лучше содействовать перемещению человека в другую семью. Но важно отдать себе отчет, что дело не в ребенке. Скорее всего, это ты совершил какую-то ошибку, которая к этому привела. Или ты личностно пока не готов, это идет в разрез с твоими целями и ценностями и на уровне всего своего существа ты говоришь — нет.
Оригинал статьи: http://usynovili.dev.promodev.ru/problemy_priemnyh_semej/profilaktika/rebenok/